Из центра Азии с любовью к родной земле

Из центра Азии с любовью к родной земле

Этногруппы «Хун-Хуур-Ту» и«Алаш» — вот кто своими выступлениями, по счастью случившимися и в Хакасии,заставил влюбиться в музыку земли тувинской. И потому весть о первоммеждународном фестивале хоомея (1), что 10 августа грянул в Засаянье, легкоперекроила личные и рабочие планы: «Едем, едем!..»

...И пела сама природа

11 августа. После полудня Кызыл напоминал раскалённую сковородку. Сгоряча проехавпо спёкшемуся городу в маршрутке (а «газели» с кондуктором, в час пик подзавязку набитые пассажирами, и есть городской транспорт), мы поняли: лучшепередвигаться на своих двоих. Благо что интересовавшие нас объекты — по меркамбезжалостного к пешеходам мегаполиса — почти что соседи. Вот и до центра развитиятувинской традиционной культуры и ремёсел, ставшего основным домом дляучастников фестиваля, без проблем добрались.

К тому моментупо-фестивальному живописный народ, пережив волнения первого конкурсного дня,уже ждал отъезда на обряд освящения оваа хоомейжи. «Та-ак, все места занятысогласно купленным билетам...». Нескольких минут нам хватило, чтобы измножества обременённых обязанностями людей выделить самого нужного человека —директора центра Игоря Кошкендея. Он, имеющий не просто осанку руководителя, аи славу народного хоомейжи Республики Тыва, вмиг решил проблему. Улыбнулся:«Хорошо, что приехали!.. Вы поедете с Шоном».

И тот — со своей знаменитойна весь этномузыкальный мир улыбкой — уже рядом:

— Едем на «таблетке»!

В машине подобралась интернациональнаякомпания: кроме нас, хакасов, несколько тувинцев, китаец-учёный, русскийпарень, выучившийся на оператора в Москве, и американец — тот самый Шон Куирк,который, однажды влюбившись в хоомей, приехал постигать его секреты в Туву, датак и остался. Обзавёлся семьей, в которой уже пятеро детишек с тувинскимиименами, звучащими, как музыка, — Шончалай, Чочагай... Что же до горловогопения, Шон освоил его так, что уже носит звание «Заслуженный артист РеспубликиТыва». Сейчас он — продюсер группы «Алаш», которой неустанно прокладывает путьна Запад.

У любимца всей республики,лихо изъясняющегося по-русски и тувински, я не могла не спросить:

— Шон, так кто вы?..

— Я — тувинец американскогопроисхождения, — разулыбался 37-летний Шон. А потом продолжил: — Я никогда незабываю свою родину, свой народ. Для человека родная земля — это мать... В 2003году я сюда приехал, и все спрашивали: «Откуда ты?» Тогда с языками у меня былосложно, и я отвечал: «Из Чикаго». Это проще, чем объяснять, что я из города Милуоки,расположенного в 90 милях от Чикаго. Теперь, конечно, всем говорю, что я изМилуоки. А тогда... Пойду в баню — и ребята: «Откуда ты?» «Из Чикаго». Всесмеются: «О, Чадан, земляк!» Чадан тогда называли тувинским Чикаго...

— А к чему труднее всегоздесь привыкали?

— О, к зимним холодам. Всёостальное — без проблем. Однажды, было это девять лет назад, когда мы со Светойжили в однокомнатной квартире, прихожу домой — в чулане козёл. Тёща говорит:«Забивай на балконе!» Я тогда плакал, козёл плакал. А теперь у меня рукалёгкая. И всему, без чего здесь не обойтись, научился. Воду качаю, огородполиваю, дрова колю, готовлю... А жена (она росла в семье, где не было мужчин)привыкла брать на себя мужскую работу: водит машину, строит. Из Америки, сгастролей, как-то звоню: «Света, тебе какое платье купить: розовое илифиолетовое?» А она: «Какое платье? Мне некогда — я на крыше!»

Шона можно было слушатьбесконечно. Но пора выбираться из уютной «таблетки» — 45 километров путипройдены, вот оно, место совершения обряда. Поднимаемся на взгорок, откудаоткрывается захватывающая дух панорама Енисея и его окрестностей.

Все участники и гостифестиваля, вдоволь налюбовавшись пленительными видами природы, собираются укультового сооружения, увенчанного стрелой. По поверью, в начале всякоговеликого дела предки тувинцев пускали свои золотые стрелы в небеса, прославляятворца Тенгри, для того, чтобы им, благословлённым, сопутствовала удача. Вот иорганизаторы «Хоомея в центре Азии» озаботились тем, чтобы у их новорождённогофестиваля сложилась счастливая судьба.

Но прежде чем шаманприступил к действу, вспомнили историю древнейшего искусства. Рассказсопровождали голоса ушедшей эпохи — благодаря тому, что сохранились звукозаписигорлового пения Сорукту Кыргыса и Комбу Ондара, сделанные в 1934 году в Москве.А потом пришёл черёд их наследникам показать во всей красе стили тувинскогогорлового пения... Вместе с Игорем Кошкендеем, Бады-Доржу Ондаром и другимипризнанными мастерами, казалось, пела сама природа.

А ведь именно через эхогор, лесов, пещер, по утверждению главного шамана Тувы Лазо Монгуша, в своёвремя дошли до ушей людей голоса талантливых горловиков. И когда он совершалтаинство обряда, тоже звучал хоомей.

...Незаметно истаяли скалыво тьме, погрузилась в сон умиротворённая степь — ей не мешал привычныйветер-хулиган. И в тот самый момент, когда уже и звёзды на небе задрожали,фестивальную братию пригласили на приём, устроенный правительством РеспубликиТыва. Проходил он в этнокультурном комплексе, что обосновался здесь же, в низине,живописно прикрытой скалами.

Впрочем, природныестражники, сами исхлёстанные ветрами, не защищали от холода (И где тараскалённая сковородка, что ещё недавно жарила?). Спасли горячий чай, пледы ипесни, с душой исполненные творческими силами, даже ещё и не вступавшими вконкурсный бой.

Национальное достояние

12 — 13 августа. Центр тувинской традиционной культуры. Здесьсостязались исполнители традиционного соло. Зрителей полный зал. В водоворотконкурсной борьбы их вовлекал вечно сияющий Шон Куирк (Накануне вечером онпризнался: «Устали мышцы лица. Но я не могу не улыбаться!»). Но на сцене оноднажды стёр улыбку: «Что такое? Один-другой подходят: «Горло болит...» Тем неменее кто-то из заболевших рискнул выйти на сцену — и уже прилюдно страдал. Нафоне таких мучений особенно выигрывали те, кто был в голосе.

Например, Алаш Топчин изРеспублики Алтай. Он вышел, запел — и как будто утро засияло под лучамивосходящего солнца. Блеяние овец, щебет весёлой птахи, лай собаки, кукованиелегкокрылой прорицательницы, ржание коня — и понеслось!.. Талантливая имитациязвуков живой природы подарила светлые, как наступающий день, эмоции.Выступление алтайского мастера (забегая вперёд скажем, что он стал лауреатомпервой премии) с восторгом приняли тувинские зрители.

Кто-то, а они знают толк вгорловом пении. Для тувинцев оно — не просто пастушье искусство, а национальноедостояние. Им гордятся, ему поклоняются, о нём заботятся. И любовь к хоомеюлишь усиливает их интерес к тому, что и как исполняют прежде всего народы Саяно-Алтая.Ведь алтайский кай, тувинский хоомей и хакасский хай — из одного семействагорлового пения.

Именно на объединяющее насначало обратил моё внимание член жюри фестиваля, художественный руководительхакасского ансамбля песни и танца «Улгер» Вячеслав Кученов, когда говорил, чем«мы различны меж собой»:

— Хоомей — это обертонноегорловое пение, разные стили, красота. А хай — эпическое повествование, самоспокойствие, широкий шаг... И в Туве теперь понимают, что понятие «горловоепение» немного шире, чем хоомей. Они сами говорят: «Хорошо, что у нас разнаяподача горлового пения, но мы — одно семейство». На этой почве сейчас Тува,Хакасия и Алтай стараются объединиться, чтобы доказать, что именно в Сибирисамые сильные традиции горлового пения.

Зачем? А затем, что заявкуна включение горлового пения в список нематериального культурного наследиячеловечества первым подал Китай, чьи традиции, мягко говоря, не столь сильны.Россия из-за того, что не ратифицировала соответствующую конвенцию ЮНЕСКО, немогла этого сделать. Зато у неё есть право на протест. Исходя из этого, можнопризнать, что основанием строящейся системы доказательств как раз и сталфестиваль «Хоомей в центре Азии».

Он магнитом притянул к себевсех, кому дорого древнетюркское музыкальное искусство. В Кызыл прибылипосланцы Горной Шории, республик Алтай, Хакасия, Саха (Якутия), Башкортостана,а также Монголии и Китая (Внутренняя Монголия). Прилетели граждане Японии, США,Турции, Испании, Финляндии и Италии, взявшиеся осваивать приёмы хоомея исключительноиз любви к искусству. Кто-то из них вызывал умиление, а кто-то — ещё ивосхищение. Например, испанец Гуйлем Кортадо. Жгучий мачо, облачённый втувинский национальный костюм, так аккуратно вёл своё соло, что удостоился нетолько одобрительных возгласов публики, но и приза жюри «за самый лучшийтувинский стиль хоомея среди иностранных участников».

— Я впервые услышалтувинское горловое пение в 2011 году, — рассказывал он. — До этого увлекалсясовременной электронной музыкой. Слушая записи в Интернете, случайно наткнулсяна хоомей. Он мне показался очень интересным, и я стал самостоятельно изучатьего технику — Интернет даёт такую возможность.

Выход на конкурсную сценуиностранцев, не являющихся носителями культуры кочевых народов, подтвердил, чтогорловое пение — по выражению Вячеслава Кученова, самый благополучноэкспортируемый товар сибирского региона. И это неудивительно: всем нужен«глоток свежего воздуха», с коим можно сравнить тот же хоомей. Он способенпередать все звуки природы: и плеск неспешных волн, и горное эхо, и порывыветра, и топот несущегося табуна...

Насладиться этими звуками вдни фестиваля можно было в полной мере — тувинские исполнители, съехавшиеся вКызыл со всей республики и из-за её пределов, поразили и числом (их набралосьбольше сотни!), и уменьем.

Из множества конкурсантовособенно запомнился Ачыты Салчак. Лохматый парень из Каа-Хема буднично вышел насцену, встал с краю и без всяких эмоций выдал великолепный сыгыт. Это один изстилей тувинского горлового пения, который неискушённых слушателей заставляетподпрыгивать на месте: «О, у певца во рту спрятан свисток!» Ничего подобного —всё дело в умении человека управлять своим голосовым аппаратом. Вот и вспособностях Ачыты к рождению трелей, звенящих на приглушённом фоне основноймелодии, сомневаться не приходится. Обучен юноша — кстати, студент московскоготеатрального вуза.

Не он один, а десяткитувинских исполнителей удивили своими талантами. Мерген Куулар из Овура,Кан-Хулер Саая из Монгун-Тайги... А что уж говорить о таких больших мастерах,как Аян-оол Сам или Евгений Сарыглар, которые щедро дарили своё искусствофестивалю.

И на этом выразительномфоне, богатом на стили и всевозможные подстили хоомея, особенно трогательнопрозвучали негромкие голоса посланцев хакасской земли. В конкурсе традиционныхансамблей, проходившем в просторном Доме народного творчества, нашу республикупредставлял «Айланыс». Александр Саможиков, Олег Чебодаев, Степанида Саможиковаи Ирина Чугунекова представили отрывок из эпического произведения, посвящённыйИренек-хану, и старинную песню о герое, который, уходя на войну, говорил: «Еслисрубят дерево — останется пень, а если погибну я — останется мой сын». Во времяих выступления щемило сердце. Здравствуй, грусть? Нет, здравствуй, родина моя!

Наверное, стоило ехать вКызыл, чтобы именно там, в царстве хоомея, ещё раз понять, сколь бесценнамузыка родной земли.

Об этом же мы говорили сзаслуженным деятелем искусств Республики Хакасия Олегом Чебодаевым, которыйвыступал не только в составе ансамбля, удостоенного на фестивале дипломатретьей степени, но и как солист:

— Тувинцы на высоких тонахпоют. А мы поём бархатно, но пониже. Низкие регистры работают у нас, поэтому взалах, не приспособленных под нашу манеру пения, некоторые звуки тяжело былобрать. Мы не можем в формате хоомея выступать.

— Но кое-кто делаетзаимствовования у носителей хоомея.

— И это плохо длятрадиционной культуры. Мы её обедняем, если начинаем перенимать чужие приёмы,это ненужные копии. Надо традиции своего народа развивать, это нас делаеткрепче и богаче. А уподобляться другим?.. Если я начну исполнять каргыраа... Азачем?.. Зачем привносить темперамент, характер другого народа?

Нам надо учиться у нашихпредков. Петр Васильевич Курбижеков — высочайшего уровня исполнитель, СемёнПрокопьевич Кадышев, Янгулов, Бурнаков — все они для нас вдохновляющая сила.Хай развивался в рамках эпоса. Нам, конечно, сложно поднимать этот жанр. Ведьхайджи исполняли героические сказания три ночи, семь, девять... Причём по ходусюжет меняли. Это была всегда импровизация — слушатели решали, оставить,например, героя в живых или убить, и в зависимости от этого развиваласькакая-то сюжетная линия. А как Курбижеков играл на чатхане — высший пилотаж!..Вот этому надо учиться. И сил надо набираться у своего народа.

Я с огромным уважениемотношусь к достижениям хоомея, — подытожил Олег Чебодаев. — Но надо понимать,что от разно-образия манер горлового пения мы все только выиграем!

«Музыкой надо наслаждаться!»

14 августа. Что касается участников форума, не являющихся носителями традиционнойкультуры, то они проще смотрят на мир этномузыки. Так, финн Микаэль Космос,ставший завзятым другом степей, на пресс-конференции заявил:

— Мне не важно, где родинагорлового пения. Хотя очевидно, что она где-то здесь — это же культура кочевыхнародов. Главное — сама музыка. И ею надо наслаждаться!

Долговязый парень,унаследовавший, кстати, любовь к родному фольклору от мамы-этнопевицы, наконкурс представил электронную смесь финского с тувинским. И в номинации"Хоомей в современной интерпретации» стал лауреатом третьей степени.

Он — лишь один из множествамузыкантов, представивших свои эксперименты на сцене. Хоомей вплетали они и врок-композиции, и в джаз...

Самые интересные интерпретаторы,как и лучшие традиционные ансамбли и солисты, ещё раз предстали перед зрителямина гала-концерте в национальном музыкально-драматическом театре имени В.Кок-оола. И это был грандиозный праздник!

...Перед отъездом домой намещё раз захотелось пройтись по прекрасной набережной Енисея. Чтобы вновьполюбоваться новым обелиском «Центр Азии» и скульптурной композицией «Царскаяохота» знаменитого на весь мир Даши Намдакова. И вновь восхититься вольнымЕнисеем, который несёт свои воды, соединяя нас, соседей, и вливается в океан,соединяя, пожалуй, уже всех, кто способен слышать мелодии древней земли.

Вера САМРИНА, Абакан — Кызыл — Абакан,

gazeta19.ru


Поиск новостей

Метаданные новости

  • Дата: 10 сентября 2015 г. 16:53
  • Разместил: Пресс-служба Министерства культуры Республики Тыва
  • Источник: http://culture.rtyva.ru/?p=1766>

Responsive image