О послереволюционном тувинском фольклоре

Устно-поэтическое  творчество  тувинского  народа  уходит своими корнями в глубь веков. Оно запечатлело многие  существенные стороны истории тувинского общества, отразило идеалы трудящихся. Традиционный фольклор продолжает  бытовать по сей день, привлекая внимание наших современников. Как и всякое общественное явление, фольклор находится в беспрерывном процессе развития: с наступлением каждой новой исторической эпохи он обогащается новыми идеями, темами, мотивами, а многие устные произведения, сохраняясь  в своей основе, подвергаются  переработке, устному  редактированию. С развернувшейся  под  влиянием Великого Октября революционной борьбой аратских масс, проходившей при непосредственной братской помощи великого  русского народа, и победой  Тувинской национально-освободительной революции 1921 г. начинается новый период в развитии тувинского фольклора, отражающий качественно новый этап в истории Тувы, коренные изменения в социально- экономической жизни и духовном облике трудящихся  аратов. Послереволюционный  тувинский  фольклор  существует в форме песен и частушек, пословиц и поговорок, загадок, устных рассказов и народной драмы. Самым распространенным видом послереволюционного тувинского фольклора являются песни и частушки, в которых народ  выразил свое отношение к тем или иным общественно важным событиям в жизни родного края. Они проникнуты революционным духом, пафосом новой жизни тувинского народа. Уже в первые годы ожесточенных битв с белогвардейцами н интервентами, национально-освободительной революции в Туве в песенном творчестве  появляются  новые мотивы, отражающие освободительную борьбу тувинского. народа. Так, в широко распространенной песне о вступлении  в Туву оккупационного ряда китайских милитаристов звучит нота настороженности, предупреждающая об опасности:

Кара каарган эткен соонда,

 Хаттыг шуурган дүжүп келди.

Кара бараан келген соонда,

Камык кыдат хайнып келди!

Черный ворон закаркал —

Наступило ненастье с ветрами

Черные тени показались —

Китайцы-оккупанты хлынули.

   Тувинские араты в своих песнях  с сарказмом разоблачают предательство местных  феодалов, которые в своих корыстных, узкоклассовых интересах вступили в союз с китайскими  милитаристами и русскими  белогвардейцами.

Кызыл дашка чонун саткан

Чозутунуң ёра чогун,

Кыдат кижээ кызын саткан

 Чоодунун ёра чогун.

Какой же скверный этот Чозуту―

Продал народ за красный камень.

Какой же скверный этот Чооду,

Продал дочь родную белокитайцу.

Или:

Соӊгаар аккан Чадаанада

Солаан шериг чыглы берген.

Шокар чалаӊ — Делег-чалаӊ

Сонуургай-ла берген болгай.

Алаак шыктыг Чадаанада

Актар чыглып келген дидир.

Ашак хамбы — Чамзы-хамбы

Аразында кирген дидир.

На Чадане, текущем на север,

Беляки собрались.

Рябой чиновник Делег-чалан

 С ними якшается.

На богатом лугами Чадане

Белые, говорят, собрались.

Старый лама Чамзы-хамбы

С ними, говорят, подружился. 

Все эти и подобные им песни, свидетельствующие о пробуждении революционной сознательности аратов, в свое время сыграли немалую мобилизующую роль, усиливая чувство ненависти народа к внешним и внутренним врагам. Необходимо подчеркнуть, что песни как периода национально-освободительной революции, так и последующих десятилетий служат прекрасным историческим материалом, отражающим умонастроения аратских масс в те или иные этапы их борьбы за социализм. Двадцатые годы в Туве  характеризуются  упорной  борьбой трудящихся аратов, руководимых народно-революционной партией, за упрочение народно- демократического строя, борьбой с контрреволюцией, пытавшейся реставрировать старый феодальный строй. Интересно отметить, что во время вооруженного мятежа феодально-теократических элементов, вспыхнувшего в 1924 г., на Хемчике, появилась песня, в которой проклинается главарь мятежников Сумунак:

Кулугурну Сумунакты

Кускун, сааскан дойлаар болзун!

Чадараан-даа Сумунакты

Сайлык, хокпеш дою болзун!

Проклятого Сумунака

Пусть сороки и вороны растащат.

Ненавистный нам Сумунак

Пусть будет пищей для птиц.

Тувинские народные песни 20-х и 30-х годов говорят об огромном подъеме революционного духа аратов, повышении их политической сознательности.  Революционные  преобразования, строительство новой жизни, которую возвестил Великий Октябрь, получают отклик в песенном творчестве народа.

Так, например, в широко распространенной по всей Туве песне «Очалаӊдан кедилээрин»  («Избавление от гнета») выражены глубокие чувства благодарности тувинских аратов Великому Октябрю, братскому русскому народу:

Очалаӊдан кедилээрин                                      Чеди чааныӊ хувискаалын

Орус арат айтып берген.                                  ССРЭ-ден өөскээн-не ийин.

Октябрьныӊ хувискаалын                                Черлик чораан арат-ла чон

Ол-ла черден делгереткен.                                Чер-ле черде хувискаады.

Русский народ указал нам                      Революция Великого Октября

Путь избавления от гнета.                       Из России распространилась.

Из края русского победно                       Аратский люд, живший в неволе,

Шествует Октябрьская революция.         Сейчас повсюду восстал.

Песня логически завершается призывом укреплять революционные завоевания народа.

Анаа-ла орган херээ-ле чок,                 Беззаботно сидеть нам не время,

Ангы херээн камгалаалы.                     Классовые дела давайте  укреплять.

Арат тумен бугудеге                          Аратским массам трудовым

Артык эрге тыпсыылынар.                     Большие права давайте предоставлять.

В таких первых послереволюционных песнях, как «Залуучуттар» («Молодежь »), «Доге-баары», «Төп-ле сургуул» («Центральная школа») и т. п., воспевается народно-революционная партия, новая народная власть и содержатся призывы к активному строительству новой жизни. Все то значительное, что волновало аратов, получает отражение в народных песнях. В 30-е годы народ, наряду с созданием текстов и мелодий новых песен, подхватывает стилизованные под народные песни стихотворения начинающих поэтов и поет их. Так рождаются массовые песни «Дагын катап дарлатпас бис» (Вновь не попадем под гнет»), «Шеми-Бажы» и др. Со временем эти песни тали восприниматься как народные. Песни, родившись в одном месте, благодаря печатному изданию их текстов, концертно-исполнительской работе театральной студии и местных кружков худо- жественной самодеятельности повсеместно получают быстрое и широкое распространение. Известная локальность распространения народных песен, характерная для прежнего времени, почти исчезает.

 В годы Великой Отечественной войны Советского Союза в среде тувинских аратов рождается патриотическая песня «Аъттаныпса» («Отправиться бы»), в которой вылилось в поэтические строки горячее желание лучших сынов и дочерей тувинского народа добровольно  отправиться на фронт. Лирический герой песни горит желанием получить удостоверение, которое выдавалось тем, кому выпала честь быть добровольцем.

Ада-чурттуӊ кырындыва                               На Отечество родное

Аштаан фашист шурап келген.                      Голодный фашист напал.

Арат чоннуӊ мурнунайдан                            От имени аратов

Аъттаныпкаш тулчуп кирзе.                          Отправиться бы мне воевать.

Кончуг күштүг шынзылгадан                       Это всесильное удостоверение

Холга тудуп алган болза.                              В руки бы мне взять.

Хосталганыӊ дайынынче                               На войну освободительную

Хоора тутсуп орган болза.                            Скорее бы отправиться.

Артык күштүг шынзылгадан                          Это могучее удостоверение,

Аттан салгаш алган болза.                              Расписавшись, мне бы взять.

Ада-чурттуӊ дайынынче                                 На войну отечественную

Аъттангаштыӊ тутсуп орза.                            Скорее бы отправиться.

В тувинских песнях и частушках, рожденных в среде народа после  вступления Тувы в состав Советского Союза, появляются новые мотивы. Идея  преобразования  родного края на социалистических началах получает воплощение, например, в следующих песенных строках:

Узун, калбак хемнеривис                      Длинные, широкие наши реки,

Угбашкы дег баткан хемнер.                 Словно родные  сестры, рядом текут.

Угбашкы дег баткан хемниң                   Будем вместе обновлять

Унун улам чаартыжаалы.                      Долины этих, подобных сестрам рек.

Артыы, иштии хемнеривис                   Северные и южные наши реки,

Алышкы дег баткан хемнер.                  Словно родные братья, рядом текут.

Алышкы дег баткан хемниӊ                   Будем вместе обновлять

Аксын улам чаартыжаалы.                    Устья этих, подобных братьям, рек.

Или:

Улуг-Хемниӊ тереӊ-не суун                   Через глубокие воды Улуг-Хема

Улай салдап кежер дээн бис.                  Переправиться  решили мы.

 Уран тоолзуг чуртталганы                    Новую жизнь, подобную  дивной

Улай тудуп кирер дээн бис.                                                                      сказке,

Чайык суглуг Улуг-Хемни                     Строить немедленно решили мы.

Чара салдап кежер дээн бис.                  Через быстрые воды Улуг-Хема

Чараш тоолзуг чуртталганы                    Переправиться решили мы.

Чаӊгыс черге тудар дээн бис.                   Новую жизнь, подобную красивой сказке.

        Типичной чертой морального облика молодежи Советской Тувы является невиданная  дотоле тяга к знаниям. Это отражено в значительной части песен и частушек последнего  десятилетия. Вот одна из них.

Совет чуртум төвүнейге                         В столице моей Советской страны

Чогум эртем алыр дээн мен.                      Нужные знания получить решил я.

Соӊгу, башкы тайгаларнын                       Южных и северных гор богатства

Солун байлаан тывар дээн мен.                 Искать и открывать решил я.

Бадылгалыг эртем номну                           Надежными знаниями ― наукой

Москвага алыр дээн мен.                         В Москве овладеть решил я.

Башкы, соӊгу тайгаларныӊ                     Северных и южных гор богатства

Байлаан шинчип тывар дээн мен.            Исследовать решил я.

Возникает много частушек о любви, при этом используется традиционная  форма синтаксического параллелизма. Однако новые  частушки  сильно отличаются от традиционных тем, что в них тема любви раскрывается на фоне изображения новых социально-экономических явлений. В частушках получают отзвук мысли и чувства тувинской советской молодежи, возникают образы парней или девушек, овладевших техникой, воспеваются юноша или девушка, ставшие  трактористом или комбайнером.

Хомусталдыр ырлап турар                   Хорош же ты комбайн,

Комбайн деп машинаны.                        Поющий как хомус.

Хостуг долгап чоруп турар.                  Прекрасна же ты, русоволосая моя

Хоор-ла сарыг эжикимни.                        Когда свободно его водишь.

 

Тырылардыр ырлап турар                        Хорош же ты трактор,

Трактор деп машинаны.                           Поющий рокочущим голосом

Дыӊнап долгап чоруп турар                     Прекрасна же ты, дорогая моя,

Тыным ышкаш дуӊмайымны.                  Когда умело управляешь им.

Если в традиционных частушках одним из двух компонентов синтаксического параллелизма в четверостишии обычно фигурирует образ коня, то в новых  частушках вместо него, как правило, выступают машины, занимающие важное место в трудовой жизни колхозников. Это видно как из приведенных выше частушек, так и из следующей:

Адыр холум рычагта                                        Руки мои держат рычаг,

Ону салыр хөӊнүм-не чок.                               Отпустить его не хочу.

Ала караам сарыым эште                                 Глаза мои смотрят на милую,

Ойзу көрер аргам-на чок.                                Оторваться от нее не могу.

Ийи будум конуста                                             Ноги  мои выжимают конус,

Ону салыр хөгнүм-не чок                                  Отпустить педаль не хочу.

Ийи караам сарыым эште                                  Глаза мои смотрят на милую,

Ойзу көрер  аргам-на чок.                                 Оторваться от нее не могу.

Вместе с тем в новых частушках, наполненных новым содержанием, потребляется традиционный образ коня, что можно видеть из следующих юмористических  куплетов:

Алаак, шыкка чоржан болза,                   Если мой конь ленив в поле

Адъым, ылгын дивес-ле мен.                      Резвым его не назову.

Ажыл-ишке кыспас болза.                         Если ты не стараешься на работе,

Амырагым дивес-ле мен.                           Милой моей не назову.

Хову, шыкка чоржан болза,                       Если мой конь ленив в степи,

Хоор-дайым дивес-ле мен.                          Саврасым своим не назову.

Колхозунга чалгаа болза,                           Если ты ленишься в колхозе,

Кончуг ынаам дивес-ле мен.                       Любимой своей не назову.

Интересно отметить, что в советских тувинских частушках часто употребляется  обороты или выражения русской речи без перевода на тувинский язык.  Такая форма усиливает их игривый, шуточно веселый характер. Определенное место в послереволюционном тувинском фольклоре принадлежит также пословицам и поговоркам. В них отражены наблюдения аратов над личными явлениями социалистического строительства. Во многих пословицах выражены преимущества колхозного строя.

Дамырактар чыылгаш хем болур,              Ручьи сольются ― река,

Тарамыктар чыылгаш күш болур.             Люди соединятся ― сила.

Хуу кижи гектар ― далай,                            Котелку пруд ― море,

Хуунчукка хөөлбек ― далай.                       Единоличнику гектар ― море.

Типичные думы народа о силе знаний также получают афористическое выражение в новых пословицах и поговорках.

Ажылдан  дескен түрегге  дүжер,                  От работы убежишь ― в беду

Билигден  дескен чазыгга  дүжер.                                                         попадешь.

                                                                                От знаний убежишь ― в ошибку

                                                                                                                       впадешь.

Эртинени черден казар,                               Золото добывают из земли,

Эртемнерни номдан тывар.                          А знания – из книг.

 Часть пословиц  и поговорок едко  высмеивают  лентяев.

Шалыпчыда ― крупчат,                                  Ударник ― с крупчаткой,

Чалгаамайда ― куруг аас.                               Ленивый ― с пустым мешком.

Ажыл хуваарда арыг кирер.                           Работу распределяют ― в лес

Ажык хуваарда  куруг  үнер.                                                                     убегает.

                                                                                  Доход распределяют ― ничего не

                                                                                                                        получает.

Боруп-сарып тарып каары                           Плохо посеешь,

Боду күзүн куруг каары.                              Мало пожнешь.

Живучим фольклорным жанром являются и загадки, которые в послереволюционное время отразили многие новые предметы быта и хозяйственной жизни тувинцев. По своим художественным качествам, метафорической выразительности многие новые загадки не уступают традиционным. Приводим несколько характерных тувинских загадок  послереволюционного времени.

Кара-Хөлден суг ишти,                        В Кара-Холе воды напилась,

Харлыг черже орук үндүрдү.             В снежное поле дорогу проложила.

                                 (Демир үжүк)                                                  (Ручка)

Хыл дег боттуг,                                        Сам тонок, как волос,

Хымыш дег баштыг.                                А голова большая, как ковшик.

                                  (Телефон)                                                        (Телефон)

Башкы буду маӊнаан,                                 Передними ногами галопом бежит,

Соӊгу буду шошкаан,                                 Задними ногами рысцой бежит,

Ийи кулаа сүүреӊнээн,                             Обоими ушами шевелит,

Ишти-баары хылыраан.                           А животом урчит.

                                 (Даараныр машина)                             (Швейная машина)

Новым явлением в художественном творчестве тувинского народа в послереволюционный период  является  появление  народной драмы. Первые спектакли на тувинском языке были  поставлены в 1925 г. участниками первых   кружков художественной самодеятельности — народ армейцами и учащимися партийной школы. Спектакли были импровизированными, ставились без письменного текста.  Даже в 30-х годах первые  пьесы  начинающих тувинских драматургов, в силу того, что они редко появлялись в печати, распространялись устным путем. Жители запоминали общее содержание пьес, ставившихся в г. Кызыле по ориги- нальным текстам, и на местах воссоздавали по памяти. Ясно, что при таком распространении первые пьесы тувинских авторов претерпевали значительную трансформацию. Кроме того, силами участников кружков художественной самодеятельности на местах нередко  создавались  небольшие сцены из прошлой и современной  жизни  народа. Так, например, по воспоминаниям 62-летнего Куулара  Ламакелика слушатели курсов председателей колхозов в 1932 г. в Чадане коллективными усилиями создавали  небольшие сатирические сценки о феодалах, чиновниках и ламах. Эти сценки показывались при большом стечении народа. Особенно  часто  практиковалось  создание пьес коллективными усилиями в годы Великой Отечественной войны. Участники кружков художественной самодеятельности, используя сообщения Сов информбюро, рассказы о героических делах советских воинов и партизан, создавали патриотические инсценировки. К сожалению, материалы  по тувинской народной драме до сих пор не собраны. Между тем народная драма существует и по сей день в форме агитационных монтажей, которые в большом количестве рождаются в кружках художественной самодеятельности. Не привлек также до сего времени внимание собирателей такой интересный жанр послереволюционного тувинского фольклора, как устный рассказ. Устные рассказы о многих  значительных  событиях новейшей истории тувинского народа, несомненно, бытуют в большом количестве. Устные рассказы основаны на  действительных событиях, но, в отличие от воспоминаний участников или очевидцев, они постепенно обрастают домыслом, выдумкой, что обусловлено стремлением  народа  художественно  заострить  сущность события или явления. Поэтому устные рассказы могут служить дополнительным историческим материалом, раскрывающим отношение народа к тем или иным историческим событиям.

Мы вкратце рассмотрели основные  жанры  послереволюционного тувинского  фольклора. В заключение необходимо еще раз подчеркнуть, что для воспроизведения  яркой картины развития нового тувинского фольклора требуется восполнить значительный пробел в сборе и изучении произведений этого фольклора. 

 

---