Кыргыс Сорукту Самданай оглу

Кыргыс Сорукту родился в 1901 г. в Межегее в семье бедного многодетного арата Оюна Самданая и Чолдак-Кара. Еще в детстве  Сорукту усыновил приезжавший в Танды за провизией монгол Сагаан-Будуп. Он тоже оказался небогатым человеком, но его жена Бедик-Батма, не имевшая детей, вырастила и воспитала его. В восемь лет он стал чабаном у богача Урту-Назына. Две тысячи голов овец в холмистых степях пас он вместе с другом Шар-Болат оглу Далаа, который был старше его на три года. Именно от него Сорукту впервые услышал горловое пение. Возможно, удивительно чистый, звонкий сыгыт друга Далаа, слышный за много километров вокруг, окрылил маленького Сорукту и стал той самой путеводной нитью, за которой он последовал.

Баю Урту-Назыну Сорукту служил целых 22 года. Друг Далаа, у которого учился хоомею Сорукту, угнал у бая овец и, спасаясь от погони, бежал в Монголию, мастер Сорукту же стал личным приаульным певцом-хоомейистом Урту-Назына. Видимо, мастерство хоомейиста-певца Сорукту покорило сердца не только тщеславного Урту-Назына, но и окружающих. Подвыпивший Урту-Назын любил хвастаться перед гостьями: «Есть ли у тебя скакун лучше, чем мой скакун; есть ли столько богатства, сколько у меня; есть ли у тебя такой мастер хоомейжи, как у меня?» (Аъдым чедер аъттыг сен бе, меңээ чедер бай сен бе, мындыг хөөмейжилиг сен бе).

Кроме основных обязанностей пастуха, Сорукту приходилось развлекать  хозяев своим пением и исполнением хоомея. Как и полагалось приаульному хоомейжи, ему приходилось прославлять своего хозяина-дужумета, хвалить его богатство и неисчислимое стадо. «Рад он, что такого певца нет во всем Эрзине. Завистливо слушают Сорукту и гости бая – богачи Бельдир и  Топчут. Много у них овец, верблюдов и лошадей, а такого хоомейжи нет» - пишет В.Варьян.

Хоомей Сорукту звучал везде. Его приглашали на все праздники, как ритуального, так и церемониального характеров – оваа дагыыры (моление горам), уруг дою (при рождении ребенка), шагаа, найыр   и т.д. Совсем еще юным он женился на Янчыме – первой жене. Но вскоре судьба их разлучила. Янчымаа в течение 4-5 дней не могла избавиться от боли в животе, спазмы измучили ее и она не выдержав, утопилась в реке. Таков был  печальный исход его первой женитьбы. Во второй раз он женился на Сержинме, которая родила ему двух девочек и мальчика Даш-оола. Одна из дочерей Екатерина исполняла, хоомей и ей приходилось пару раз выступать на сцене вместе с отцом. И этот случай зафиксировал в своей монографии А.Аксенов.

После того, как в 1931 г. отняли скот у баев и раздали беднякам для строительства сельхозартелей и колхозов, Сорукту всю свою жизнь посвятил строительству новой социалистической  жизни. Так, он работал почти во всех колхозах Эрзинского хошуна – колхозах имени «1 мая», «Путь Сталина», «Морен» то чабаном, то строителем, то сторожем. В 1933 г. из числа выступавших во время празднования Наадыма хоомейистов лучшим исполнителем хоомея признали Сорукту, после чего его отобрали для фиксирования на грампластинке в будущем 1934 г. и отправили в Москву вместе с Комбу Ондаром. Музыкантов сопровождал сам С.К.Тока. Человеку, жившему до этого в феодальной стране, ни разу не выезжавшему за пределы родных мест и ни разу не садившему не то что на самолет, а на машину, было все в диковинку. Москва оказалось настолько далекой, как представлялось в сказках. Он думал, что при записи голоса ему должны всунуть в рот какую-то аппаратуру. И боялся, что это будет очень больно и с инородным предметом во рту у него не получится исполнить горловое пение. А вместо этого возле рта пристроили аргамчы с  блестящим, гладким наконечником наподобие «курительной трубки» (данза)… Но, сколько ни пел Сорукту, оказалось совершенно безболезненной и даже очень приятной  процедура записывания голоса. «Зря я боялся, переживал» - вспоминал он впоследствии. Все, кто слышал удивительный голос Сорукту, отмечали поразительную ясность, силу и чистоту его голоса.

Звуки, издаваемые им, отличались мягким,  тонким, серебристым и глухим тембром, который постепенно набирал силу и чистоту.   При этом в лице исполнителя не заметно ни тени напряжения, словно поет кто-то другой. Такие качества исполнения он сохранил и даже в преклонном возрасте. Особенно красиво получался стиль борбаннадыр. Вся мелодия изливалась на одном дыхании. Его исполнительскому мастерству А.Н.Аксенов дает следующую характеристику: «Держится с достоинством, пользуется большим почетом и уважением. Его манера исполнения отличается поразительной ясностью, силой и чистотой звучания мелодических призвуков, которые у него никогда не срываются, а льются непрерывным потоком. Опорный остинатный звук горлового пения он берет мягко, звучно, в тембре, напоминающем тембр фагота в низком регистре. Композиция исполняемых им музыкальных пьес поражает чеканностью формы; он подлинный мастер, виртуоз».  В своей монографии А.Н.Аксенов приводит 4 нотных образца, исполненных Сорукту Кыргысом стилей каргыраа, чередующегося с борбаннадыр и эзенгилээр (см. у Аксенова  №№ 66, 69, 70, 73).

Надо заметить, образцы горлового пения, исполненные Сорукту, не содержат текстового зачина. Отсутствие текстового зачина характерно для юго-восточной исполнительской школы тувинского хоомея. Это же прослеживается и в творчестве  преемника Сорукту - Федора Тау, в частности. Впоследствии Сорукту вспоминал, что и в Морене и в Нарыне много было хоомейистов, таких как Чалзырай, Чадамба и другие: «Однако, ни один из нас не мог  сравниться с мастерством Шар-Болат оглу Далаа, другом моего детства». «Непоседливый ты старик, Сорукту, - то тебя видели в клубе, то в районе, то в магазине, то у столовой. Наконец, мы встретились: ты шел по улице, маленький, сутулый, вложив озябшие руки в рукава телогрейки…Рука твоя жесткая  и заскорузлая, а в глубине черных раскосых глаз - смущение, далекая улыбка» - таким видел Сорукту приезжавший к празднованию 30-летия вхождения Тувы в состав России журналист В.Варьян из Москвы.

Сорукту был разносторонне талантливым человеком. Ветеран культуры Тувы А.М.Салчак вспоминал о Сорукту, что он обладал различными приемами звукоподражания – великолепно подражал пению птиц, звукам диких и домашних животных. Дочь Екатерина вспоминала, как отец часто пел  во сне. Сорукту неоднократно участвовал в слетах сказителей ТНИИЯЛИ (ТИГИ). В 1976 г. не стало Сорукту Самданай оглу Кыргыса, человека-легенды, чья судьба стала ярким примером «превращения» простого арата в известного, уважаемого  артиста-хоомейиста.  В истории развития тувинского хоомея в ХХ веке Сорукту стал родоначальником не только юго-восточной исполнительской школы хоомея, но и всего исполнительского искусства сольного двухголосного горлового пения. Он останется тувинским хоомейжи, чей голос впервые был зафиксирован на звукозаписывающей аппаратуре.